По большому счету, даже советские историки не отрицали того, что штурма Зимнего дворца не было и поныне, как и не было революции как таковой, пишет http://www.alter-idea.org.ua/a-by-l-li-shturm-zimnego/. 

Вызывает недоумение отсутствие внятного, основанного на фактах, непротиворечивого рассказа об этом событии. Это дает повод думать, что настоящего сражения, сколько-нибудь кровопролитной схватки, отличающей подлинный штурм, не было вовсе.
Примерно полвека назад в киножурнале «Новости дня» (обычно он предварял показ художественных фильмов) прошло сообщение, что обнаружены документальные кадры взятия вооруженными рабочими, солдатами и матросами Зимнего дворца в 1917 году. В какой-то из газет промелькнула заметка об одном из героев тех лет, участнике штурма.
По его словам, он был в рядах красногвардейцев, ринувшихся на Зимний дворец. Они полезли на резные ворота, закрывавшие вход, и распахнули их. Бросились вперед в лучах прожекторов под жестоким огнем юнкеров и женского батальона. Перед ним упал, смертельно раненный, его друг, успев завещать, чтобы сражались до полной победы революции...
А через год или два в сатирическом журнале «Крокодил» была опубликована заметка об этом мифическом участнике штурма. Оказывается, в октябрьские дни он безвылазно находился в Кронштадте в должности писаря. Увидев кадры взятия Зимнего дворца, решил воспользоваться случаем и стал выступать перед детьми и взрослыми со своими «воспоминаниями» об этом событии. Ему устраивали торжественные встречи, вручая подарки.
Дотошный журналист, разоблачивший этого писаря-говоруна, сообщил и о том, что кинокадры взятия Зимнего в действительности являются фрагментом незавершенного художественного фильма «Октябрь» выдающегося режиссера Сергея Эйзенштейна.
Официальная «История СССР. Эпоха социализма» (1958) так освещала события 25 октября. Днем на экстренном заседании Петроградского Совета выступил Ленин со словами:
— Товарищи! Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, совершилась... Отныне наступает новая полоса в истории России, и данная третья русская революция должна в своем конечном итоге привести к победе социализма.
Была без прений принята предложенная им резолюция, где подчеркивались сплоченность, дисциплина и «полное единодушие, которое проявили массы в этом на редкость бескровном и на редкость успешном восстании».
Произошла ли в действительности революция? В этом правомерно усомниться. Допустимо ли так называть захват вооруженными частями отдельных учреждений и коммуникаций в столице при существующем правительстве? Вот и в упомянутой книге сказано:
«Однако нельзя было считать победу завершенной, пока в Зимнем дворце под охраной юнкеров продолжало отсиживаться Временное правительство.
В 12 часов дня 25 октября революционные отряды заняли Мариинский дворец, где заседал Предпарламент. К 6 часам вечера полностью был окружен Зимний дворец.
Во избежания кровопролития Военно-революционный комитет предъявил Временному правительству ультиматум — капитулировать в течение 20 минут. Не получив ответа на ультиматум, ВРК дал приказ начать штурм Зимнего. Сигнал к началу штурма был дан холостым выстрелом с крейсера «Аврора». Затем раздался залп орудий из Петропавловской крепости. Армия революции пошла на приступ Зимнего. Завязалась интенсивная перестрелка. Юнкера и «ударники» (в общей сложности их насчитывалось более 1500 человек. — Примеч. составителя), укрывшись за баррикадами, упорно отстреливались. Однако к ночи началась деморализация гарнизона Зимнего. Во дворец проникли первые отряды солдат революции. Но борьба продолжалась и внутри здания. Нелегко было при бешеном сопротивлении юнкеров овладеть дворцом, имеющим более тысячи комнат и залов.
Глубокой ночью Зимний дворец был взят. Юнкера капитулировали. В 2 часа 10 минут ночи с 25 на 26 октября члены Временного правительства были арестованы и отправлены в Петропавловскую крепость. «...»
Время господства буржуазии в России истекло. Наступило время победы революции, время торжества подлинных хозяев страны — рабочих и крестьян. Арестом Временного правительства победоносно завершилось вооруженное восстание в Петрограде. Этот стремительный штурм буржуазной власти, организатором и руководителем которого явилась Коммунистическая партия, представляет собой классический образец победоносного вооруженного восстания.
День 25 октября (7 ноября) 1917 года вошел в историю нашей Родины и во всемирную историю человечества как день победы Великой Октябрьской социалистической революции, день начала новой эры — эры коммунизма».
Итальянский историк Д. Боффа пишет так: «Вечером восставшие рабочие, матросы, солдаты штурмом взяли резиденцию Временного правительства — Зимний дворец — и арестовали министров... Победа большевиков была не только и не столько военно-повстанческой, сколько политической».
Англичанин Э. Карр предпочел не упоминать об этом событии вовсе. Француз Н. Верт, употребив выражение «штурм Зимнего дворца», уточнил, что произошел он поздно ночью «после того, как крейсер «Аврора» сделал несколько холостых выстрелов в сторону дворца... Бои, в которых принимали участие с той и другой стороны не более нескольких сот человек, завершились с минимальными потерями (6 убитых среди обороняющихся, ни одного среди нападающих)».
Если эти цифры верны, то перед нами странные бои и невиданный доселе штурм, при котором нападающие не понесли потерь! Можно подумать, что они просто ворвались всей толпой в здание и задавили некоторых из тех, кто попался им на пути.
Обратимся к гигантскому (по объему) трехтомному труду академика И.И. Минца «История Великого Октября» (1968). Глава «Взятие Зимнего дворца». Использовано слово «взятие» вместо привычного «штурм».
«Генерал для поручений при Керенском Б.А. Левицкий, — пишет Минц, — так характеризовал положение правительства утром 25 октября: «Части, находящиеся в Зимнем дворце, только формально охраняют его, так как активно решили не выступать; в общем, впечатление, как будто Временное правительство находится в столице враждебного государства, закончившего мобилизацию, но не начавшего активных действий»».
По словам академика, на последнем заседании правительства министры сами подняли вопрос о действительности их полномочий «в обстоятельствах текущего момента». А поздно вечером «уже шел штурм Зимнего дворца и раздавались непрерывные пулеметные очереди и орудийный гул».
Вечером восставшие без выстрелов захватили штаб округа и арестовали офицеров. В ответ на ультиматум Военно-революционного комитета Временное правительство отказалось капитулировать, надеясь на подход верных ему войск. Они двигались к Петрограду, но по мере приближения к столице все чаще принимали резолюции о поддержке восстания. Никто не хотел воевать против своих.
Зимний дворец был окружен. Около десяти часов вечера его покинули три сотни казаков. К ним захотели примкнуть юнкеpa. Министры уговорили их остаться. Тем временем в помещения дворца приходили агитаторы и призывали его защитников сдаваться. Укреплялись боевые цепи вокруг Зимнего дворца. В Неву вошли военные корабли, направив на него орудия. Батарея Петропавловской крепости тоже была готова к обстрелу дворца. Под аркой Главного штаба восставшие установили пушки. Руководители этой операции Подвойский, Антонов-Овсеенко и Чудновский получили от Ленина распоряжение об аресте Временного правительства. Начался обстрел дворца.
«Укрывшись за баррикадами, — писал Минц, — юнкера и «ударницы» открыли ответный беглый огонь по атакующим, со всех сторон приближавшимся к Зимнему дворцу... Эта грозная неотвратимость, с которой продвигались вперед восставшие, свидетельствовала о близкой победе революции и неизбежной обреченности сопротивляющихся. Вот атакующие достигли первого подъезда со стороны Эрмитажа, а некоторые смельчаки уже проникли во дворец через подвальные окна. Около полуночи в комлате, расположенной рядом с той, в которой отсиживались члены бывшего правительства, раздался взрыв. Оказалось, что матросы, пробравшись черными внутренними ходами на верхнюю галерею, бросили в нижний коридор бомбу».
А вот свидетельство Подвойского: «Это был героический момент революции, грозный, кровавый, но прекрасный и незабываемый. Во тьме ночи, озаряемые мечущимися молниями выстрелов, со всех прилегающих улиц и из-за ближайших углов, как грозные тени, неслись цепи красногвардейцев, матросов, солдат, спотыкаясь, падая и снова поднимаясь, но ни на секунду не прерывая своего стремительного, подобно урагану, потока».
По словам академика Минца, «распахнув ворота, часть атакующих заполнила двор. Несколько сот человек одновременно ворвались в нижний этаж дворца. Юнкеров стали разоружать. Продвижение по дворцу требовало осторожности, можно было ожидать удара с тыла. Осажденные не раз поговаривали о вылазке и даже в последний момент еще предполагали убедить своих сторонников в городе нанести удар в тыл осаждающим.
История восстаний еще не знала сражения в столь огромном помещении».
Несмотря на то что речь идет об «атакующих», о «молниях выстрелов», падающих и поднимающихся красногвардейцах, сражении в огромном помещении, сведений о жертвах не приводится. Упомянуто о принятых мерах «против расхищения ценностей теми случайными элементами, которые могли проникнуть в занятый дворец».
О том, что сколько-нибудь существенных потерь при «штурме» не было, свидетельствует замечание Минца: «Буржуазные историки усердно извращают самое понятие «восстание». Они приписывают ему в качестве обязательного признака насилие, кровь, жертвы... Но пролетарская революция не рядится в костюмы прошлого... Штурм Зимнего дворца был завершением восстания». Только он не уточняет, можно ли называть штурмом, атакой и сражением холостые выстрелы «Авроры», после чего вооруженные люди без потерь ворвались в помещение, а главной заботой руководителей было расставить в комнатах охрану и не допустить расхищения ценностей...
В докладе комиссара крейсера «Аврора» А.В. Белышева Петроградскому военно-революционному комитету четко изложено то, что происходило с легендарным кораблем. Он был задержан в доке Франко-Русского завода приказом Центробалта для поддержки предстоявшего II Всероссийского съезда советов. Военно-революционный комитет назначил Белышева на крейсер 24 октября. На заседании судового комитета в присутствии командира корабля и офицеров он сообщил, что его приказы и распоряжения должны исполняться беспрекословно. (Как видим, реальная власть была уже в руках комиссара и команды.)
Когда потребовалось ввести корабль в Неву, командир отказался это делать, ссылаясь на недостаточную глубину реки. Белышев приказал измерить фарватер. Оказалось, что «Аврора» может пройти. С этими данными комиссар пришел к командиру и вновь получил отказ. Тогда он приказал арестовать всех офицеров. Было решено самим вести корабль. В последний момент командир все-таки согласился выполнить приказ.
«Весь день 25 октября, — докладывал комиссар, — корабль приводили в боевое состояние... Вечером получено предписание от Военно-революционного комитета — после сигнальных пушечных выстрелов с Петропавловской крепости произвести несколько выстрелов холостых и, смотря по обстоятельствам, если нужно, открыть боевой огонь, к чему прибегать не пришлось, так как Зимний вскоре сдался».
Вот и весь доклад о «сражении».
Комиссар Петроградского полка Л.Д. Ёлкин, принимавший участие в операции, изложил ее кратко: «К вечеру Зимний дворец был окружен революционными войсками. Вечер и ночь — очень темно. Холодно. Резкий ветер. Слышится перестрелка. Глубокой ночью Зимний дворец взят. Министры арестованы».
Вернемся к воспоминаниям Н.И. Подвойского, описывающим завершающие моменты «штурма»:
«Матросы, красногвардейцы, солдаты под пулеметную перекрещивающуюся трескотню волна за волной перехлестывали через баррикады. Вот уже смяли первую линию защитников Зимнего дворца и ворвались в ворота. Двор занят. Ворвались на лестницы. На ступенях схватываются с юнкерами. Опрокидывают их. Бросаются на второй этаж, ломая сопротивление защитников правительства. Рассыпаются. Как ураган, несутся на третий этаж, везде по дороге сметая юнкеров. На узкой извилистой боковой лестнице трудно атаковать. Юнкера отражают первый наш натиск. Но вот и эти защитники Зимнего бросают оружие...»
Упоминание о пулеметной трескотне и сопротивлении защитников дворца вызывает удивление. В таком случае атакующие должны были понести потери. О них — ни слова. Судя по всему, стрельбу вели почти исключительно нападающие главным образом для деморализации противника. Для того же предназначались холостые выстрелы с «Авроры». В воспоминаниях свидетеля тех дней большевика И.Х. Бодякшина: «Крейсер «Аврора» дал два выстрела, и Зимний дворец замолчал».
В телеграмме комиссарам фронтов и армий подполковник Ковалевский сообщал: «Фактическое соотношение сил таково, что до позднего вечера, когда началась осада Зимнего дворца, восстание происходило бескровно. Восставшие снимали правительственные посты без всякого сопротивления. План восстания, несомненно, был заранее разработан и проводился стройно».
По аналогии с холодной войной и психологическим оружием можно сказать, что Октябрьское восстание в Петрограде было «холодным», а его противников подавили морально. 26 октября в разговоре с генерал-квартирмейстером Северного флота Барановским свидетель событий поручик Данилевич сказал: «Все это вышло просто до изумительного».
Итак, захват восставшими Зимнего дворца, так же как других государственных учреждений, называть штурмом нет никаких веских оснований. Не по этой ли причине фильм Эйзенштейна «Октябрь», где как бы восстановлено сражение за дворец, не вышел на экраны страны?
Миф о штурме Зимнего под залпы крейсера «Аврора» призван был демонстрировать героический энтузиазм красногвардейцев, славный апогей вооруженного победоносного Октябрьского восстания.
В этом была своя правда — такая же, как в мифах разных стран и народов, воспевающих героическую эпоху и ее героев. Никто не сомневается, что Троянская война отличалась от ее изображения в «Илиаде». Но это не мешает вновь и вновь возвращаться к бессмертным образам Гомера.