Спекотної суботи, 22 липня, попри погодні умови та відпускну кампанію відбулося відкрите виїзне засідання краєзнавчого товариства "Кам'янське-Дніпродзержинськ" від центральної бібліотеки ім. Т.Г.Шевченка.
"Головне, що зібралися справжні поціновувачі історії, любителі міста, дослідники: вчені-викладачі з Дніпровського державного технічного університету, вчителі, журналіст, студенти-земляки з Дніпра та Санкт-Петербурга, - розповідає екскурсовод Любов Алексієвська. - На місці ми досліджували почуте на останніх бібліотечних засіданнях, вдихнули на повні груди дух козацької епохи, переконалися, що наша історія, особливо козацької доби, абсолютно не вивчена. А в інвесторів є чималий потенціал для створення і відновлення об'єктів історичної цінності, щоб і самим пишатись-милуватись, і перед гостями міста похвалитись.
Ви знаєте, що саме в Романковому (на Романовому пагорбі та поблизу Романового острова, які пізніше передали свою назву досі існуючому селищу) існувала СТАРА КОЗАЦЬКА ЗАПОРОЗЬКА СІЧ? Скільки тут було (і зараз є!) балок, байраків, проваль і урвищ ? Скільки було озер, курганів, вітряків? І всі вони мали свої назви. А які багаті храми прикрашали гори, на яких "ПРОЦВІТАЛА БЛАГОДАТЬ БОЖА"? Саме тут проходили відомі торгівельні шляхи (Чумацький, Кримський, з варяг у греки, Торжанський)... А ще - тут ДІЛИЛИ ЄВРОПУ при зустрічі, ненависниця запорожців Катерина ІІ та австрійський імператор Йосип ІІ. Романково ховає у своїх землях, людській пам'яті тисячі таємниць...
Особлива подяка ученим-викладачам нашого технічного університету КРЯЧКУ ГЕННАДІЮ ЮРІЙОВИЧУ та ВАЛУЄВІЙ НАТАЛІЇ МИКОЛАЇВНІ, закоханим у рідне місто, за науковий підхід та глибокі дослідження історії краю, з якими вони познайомили краєзнавців і жителів Кам'янського. Виявляється, що через різночитання іноземних перекладів топоніміка Романкового, як і сусідніх населених пунктів, відкрила нові грані і стає зрозумілішою.
Комфоротний мікроавтобус підвіз нас від центру до околиці. Вже по дорозі ми згадали, що колишній волосний центр, який увійшов до складу міста лише в 1938 році, й дотепер по площі займає його добру третину, а по характеру зберігає свій особливий, неповторний колорит. Ми проїхали Гімназичним проспектом повз Вовче Горло, через Краснопілля, Куріпку (Леваду), попід Самишиною балкою, через давні романківські кутки Царицю, Піддубне, Чайчине, Бакай, аж до Прихвостя та Жабівки.
Під час екскурсії ми точніше визначилися з місцезнаходженням Романового пагорба, Романового острова і СТАРОЇ ЗАПОРОЗЬКОЇ СІЧІ. Дізналися про розмаїття островів, балок, урвищ, плавнів, озер. Виявилось, що окрім відомих раніше островів Великого, Слюсарєва, Просереди існувало й багато інших: Фурсін (в різні часи звався Хурсин, Курсанів, Харсунів), Седловського (Шапаренкова), Мартинова, Матвієва, Шелюговатий, Голий, Кобилячий. Балки і байраки, урвища старого романкового зачаровують своєю красою і легендами. Ви бували коли-небудь в Бабенківській, Мокренькій, Сухенькій балках? А знаєте, чому вони так називаються? Місцеві мешканці періодично зацікавлено приєднувались до нас, доповнювали і перепитували, говорили про свої проблеми. Наприклад про те, що вже два тижні невідомі вантажівки тоннами вивозять з Мокренької балки, неподалік від 12-ої сотні, чорнозем. Побоюються, що це завдасть непоравної шкоди і балці, і джерелам, які там ще є.
Ми спустились у бік Дніпра по колишній Волочаївській вулиці. Сучасний дитячий майданчик на нинішній вулиці Балковій порадував туристів можливістю трохи перепочити та поринути в дитинство. А втім, і під час зупинки було що дізнатися про цей куточок міста. Зовсім поруч - цвинтар козацької доби, місце поховання загиблих у роки Другої світової війни, а особливої уваги заслуговує МЕМОРІАЛ ЖЕРТВАМ ГОЛОДОМОРУ 1932-1933 років.
Найдальша зупинка мандрівників - частина давнього селища Аули (Романкового-1), затопленого водами Дніпродзержинського (тепер Середньодніпровського) водосховища. Тепер цю частину Аул разом із курганом та Аульською балкою відділяють від основної частини села води Дніпра. І вже небагато людей пам'ятає де знаходилася Аульська церква, та де саме був центр села.
Знайомтесь: краєзнавець Лариса Миколаївна Долина. За спиною в історика, вчительки з багаторічним досвідом, організаторки мережі унікальних шкільних музеїв - затоплена і недосліджена досі багатюща історія нашого краю і України. Це там були фортеці Старої Запорозької Січі, Романів пагорб і численні острови, села Паньківка і Аули, Кримський шлях, кургани і вітряки, церкви і хати, а також численні свідки неспокійних переправ та воєнних подій другої світової.
А потім, оминаючи покинутий (але такий потрібний місту і самим романківцям) санаторій "Дніпровський", ми дістались до школи № 27. Колишня церковно-приходська школа безжалісно зруйнованого більшовиками Свято-Покровського храму - мовчазний свідок багатьох історичних подій. Це звідси, одержавши перші уроки, пішли в життя багато відомих людей. Тут і зараз вчаться діти, нащадки запорізьких козаків, разом з батьками і вчителями поповнюють і бережуть експонати музею Романкового, який має загальнодержавне значення.
Колишні просторі класи найстарішої в місті церковно-приходської, а пізніше земської школи зібрали тисячі унікальних свідчень нашої давнини. Нащадки козаків Федір Сокуренко, Іван Власенко, Олекса Коваленко, Федір Бульбенко, Валентин Бурхан відомі далеко за межами Романкового і Кам'янського.
В музеї Романкового можна на кілька хвилин поринути в минуле: експонати перекочували з чиїхось світлиць і горищ. Ось-ось зайде господар чи господиня, займуться своїми звичними справами.... Шкода, світлини старого села, які донедавна висіли на стінах шкільного музею, взяті для вивчення міським музеєм, на місце досі не повернулися.
Ми вийшли з музею Романкового, сповнені вражень. Після тривалого походу практично по бездоріжжю під палючим сонцем прохолода найстарішої школи міста з такими цінними експонатами - справжніми предметами давнини заспокоює і надихає на нові пошуки. В центрі - організатор музею Лариса Миколаївна Долина та хранителька історії, вчителька СШ 27, яка відірвалася заради зустрічі з краєзнавцями від відпустки та різних справ, Світлана Анатоліївна Душко.
А ще нас не могли не вразити руїни на місці козацької ЦЕРКВИ ПОКРОВИ СВЯТОЇ БОГОРОДИЦІ ЗІ СТОРОЖОВОЮ ВЕЖЕЮ, закритої більшовиками в 1929 році та розібраної на дрова більшовицькими активістами в 1938-му. Багато років міська влада намагалась спорудити на цьому місці нові корпуси школи № 27 зі спортзалом та майстернями. Цей корпус мали здати ще в 2009-му. Та даремно. Доля не простила романківцям такого вандалізму. Тепер руїни прикрашені білбордом опозиціонера Вілкула, а нечисленні монашки новоствореного жіночого монастиря Святої Покрови (вул.Залізняка, церква УПЦ Московського патріархату) намагаються замолити гріхи своїх попередників пори войовничого атеїзму. Є надія, що в майбутньому неподалік від цього місця таки з'явиться дитячий дошкільний заклад, такий потрібний місцевим жителям".
Копирсаєшся щодня в інтернеті, знаходиш необхідні відомості, доповнюєш своїми, аналізуєш. Та іноді закрадається думка: "А навіщо я це роблю, кому воно потрібно?" Але коли в робочий кабінет, переповнений книгами, журналами, газетами, фотоальбомами, листами, папками з вирізками і т.п. потайки пробирається дворічна онучка, і стоячи за спиною спостерігає за дідом, а потім голосно регочучи, кидається до мене на руки і запитально просить "дєдя, подивимося лялі?" (фотографії, які я сканую в комп'ютерні альбоми) - у мене знову з'являються крила. Похвалою своєї роботи вважаю думку своїх синів. Вони, як і я, захоплені історією рідного краю. Діляться новинами, знахідками. Особливо радує, що в століття комп'ютерних технологій мої хлопці не відкидають живого спілкування з книгами. Домашню бібліотеку майже в сім тисяч примірників книг (в основному це історія, спорт, географія, біографічна література, енциклопедії) прочитали, переглянули, пропрацювали досконально. І ми разом радіємо "новим" знахідкам (старими книгами, придбаними на блошиному ринку). Обговорюємо різні версії про ті чи інші новини, знахідки. Днями побували на моїй батьківщині, в селищі Аули. Об'їздили місця, які пам'ятні мені з дитинства. Дуже зрадів можливості відвідати куточки старих Аул, де пройшли дитячі роки. І вже дуже був задоволений від того, що сини сприйняли цю поїздку не як просту екскурсію, а як екскурс в історію рідного краю. До речі, завдяки їх прохання, я вперше (на свій сором) походив по місцевості, де колись було старе кладовище (район Аульського плацдарму 1943 року). Про те, що колись там були могили, свідчать тільки галявинки зростаючих півників. Ні могил, ні хрестів на них, не кажучи вже про металеві огорожі, давним давно немає. Ми з мамою (мамі Любі вже йде 88-й рік) так і не змогли встановити місце захоронення її прабабусі. Завжди, коли приїжджаю в гості до мами і брата, стараюся наші бесіди про рідних, про життя "раніше", про події в селі, записувати на диктофон, фотографувати. Адже пам'ять коротка. Шкодую, що не міг це робити років так десять тому і раніше. Пішли з життя багато дорогих мені людей, та й просто сусідів, знайомих, однокласників. Вже не відновити те, про що вони колись розповідали. І мені дико дивитися і щемить серце, коли на блошиний ринок в якості макулатури приносять сімейні фотоальбоми, документи, грамоти тощо Хочеться кричати: люди, ви ж знищуєте пам'ять про своїх предків, подумайте про те, що залишите після себе!
Віктор КУЛЕНКО.
В статті викладені результати вивчення втрачених та вцілілих гідрографічних об’єктів – плавнів, рукавів, озер Дніпра в історичній місцевості Романкове.
В статье изложены результаты изучения утраченных и уцелевших гидрографических объектов – плавней, рукавов и озер Днепра в исторической местности Романково.
The article describes the results of studying the lost and surviving hydrographic objects - the smooth waters, sleeves and lakes of the Dnieper in the historic area of Romankovo.
В настоящем сообщении на основе имеющихся источников информации изложены результаты дальнейшего изучения утраченных географических объектов в исторической местности Романково. Поскольку эти объекты природного наследия как и другие, более известные, исчезли с топографических карт Украины но продолжают существовать в информационном пространстве [1], актуальность изучения не вызывает сомнения.
Ранее было показано [2, 3], что феномен появления Романково – крепости и поселения был обязан сочетанию благоприятных факторов оборонного и хозяйственного значения, обусловленных географическими особенностями территории. Этими факторами были плавнево–островная система двух излучин (меандров) Днепра у подножия двух господствующих над окружающей территорией возвышенностей - Романова Кургана и Романковского холма. Известно, что особо богатыми природными ресурсами рыбой, дичью, сенокосными угодьями и пастбищами отличались днепровские острова и плавни. В части первой [3] подробно рассмотрены острова в исследуемой местности. Ниже будут рассмотрены плавни, рукава и озера старого Днепра.
ПЛАВНИ
"Плавней - писал Д. Яворницкий [4, с. 123] – называется наносная, песчаная или иловатая, с остатками перегнивших различного вида растительных пород, низменность по обоим берегам Днепра. Покрытая травой, толстым камышом, разными деревьями: лозой, осокорем, вербой, шелковицей, ивой и изредка дубом, изрезанная множеством рек, речек, озер, лиманов, ериков и в весеннее, а иногда в осеннее время покрытая сплошь, кроме особенно возвышенных мест, называемых грядами, водой.
...Плавни придают реке живописный и величественный вид и по справедливости считаются источником богатств для приднепровских жителей... общая засуха, вредная для степной растительности не имела почти никакого вреда для растительности, в плавнях" [4, с.125].
Современное определение плавней уже, согласно которому плавни это длительно затапливаемые поймы рек и озер, и дельты, покрытые зарослями кустарника, тростника, рогоза или осоки. Растения при характерном водном режиме – амфифиты (корни находятся под водой, а стебли возвышаются над водной гладью.) Главными "китами" - амфифитами, создающими богатую органику плавней, является тростник (лат. Phraymites) и рогоз ( лат. Typha). Именно остатки этих растений способствуют заболачиванию водоемов и созданию первичного грунта для луговой растительности, а в последующем для кустарников и деревьев, переносящих длительное затопление. Поскольку определение плавней, использованное Д. Яворницким [4, с. 123] больше отражает динамику образования и существования плавней, в настоящей работе под термином "плавни" также понимается сочетание водных объектов с низменным суходолом с богатым травным разнотравьем, влаголюбивыми деревьями и кустарниками.
Живописными и величественными были плавни островной группы с крупнейшим из нее островом Фурсиным. Однако ниже Романова кургана находились плавни еще более обширные – территория, между древним меандром (излучиной старого Днепра у правого берега) и основным руслом нового (до строительства ГЭС). Юго–западная граница территории плавней отвечала меже застройки старого Романково от Аулов до Заборы (местности села, - авт.) Северо-восточная граница плавней шла по правому берегу основного русла и левому берегу правобережных островов между Романовым курганом и Романковским холмом – мысом. Даже в первой половине ХХ века в Романковских плавнях насчитывалось 3 залива, 2 острова 1 протока и более 10 больших и малых озер, крупнейшими из которых были Аульский и Романкоский Глущцы, Круглая Яма, безымянное озеро на Кобылячем острове. Обширные пастбища в плавнях позволяли запорожцам, а затем последующим колонистам, содержать лошадей на подножном корме почти весь год, за исключением месяцев половодья.
На левом берегу, противоположном Романкову (рис. 1), непрерывной полосой тянулись Ревуновско–Куриловские плавни, сохранившуюся часть которых видно по обе стороны, мостового перехода через Днепр перед Старой Куриловкой. К сожалению ввиду зарегулированности стока реки Днепр Ревуновско–Куриловские плавни практически превратились в большой лишенный болот и многочисленных озер луг. Следует помнить, что плавни, как сложная озерно–болотно–речная система, могут существовать только в цикле периодических затоплений и постепенного спада уровня воды.
Рис.1 Левобережные Ревуновско-Куриловские плавни, протянувшиеся напротив Романково на немецкой 500–метровой трофейной карте 1942, квадрат 36-130-А.
Поэтому левобережный Приднепровско–Орельский биосферный заповедник, расположенный между городами Днепр и Каменское, можно лишь приблизительно назвать плавневой системой, благодаря ограниченным участкам у русла Днепра и старой Протовчи. Плавни, прежде всего, это низменность богатая органикой и гидрофильной растительностью, а не песчаные кучугуры с посадками сосны и робинии (белой акации). Резкие суточные колебания уровня воды в заповеднике, обусловленные режимом работы ГЭС, являются совершенно не характерными для существования плавней.
Подъем водного горизонта в результате заполнения чаши Днепровского водохранилища в 1932 г. "накрыл" часть старых Ревуновско–Куриловских и Николаевских плавней и затопил участки суходола. И все же то, что образовалось впоследствии, несомненно подлежит охране и дальнейшему изучению.
Опираясь на опыт освоения казачеством Великого Луга запорожского - крупнейшей плавневой системы Европы, можно заключить, что основной материальной предпосылкой возникновения оборонного сооружения у Романова Кургана в XVII веке и поселения Романково в XVIII веке явилось существование группы обширных островных, правобережных и левобережных плавней, поскольку в климатических условиях Центральной Степи именно плавни являлись не только источником рыбы и дичи, но и зоной гарантированных природой земледелия и животноводства, как по обеспечению водой, так и по ежегодному пополнению органикой. Кстати, давно затопленные плавни не являются полностью утраченными географическими объектами и при наличии продуманной стратегии возрождения речной системы Днепра могут быть восстановлены. Практически без вмешательства человека за полувековой период существования каскада Днепровских ГЭС природой на мелководьях водохранилищ (особенно в устьях притоков Днепра) в той или иной мере восстановлен режим плавней.
Следует также помнить, что плавни являются временным переходным ландшафтом, поскольку со старением плавневых участков в них накапливается большой слой неперегнивших растительных остатков, который постепенно выходит из под уровня воды и служит первичным грунтом, на котором вначале появляются травы, а затем влаголюбивые кустарники и деревья. По сути плавни являются "творцами" природного разнообразия речных долин.
РУКАВА И ОЗЕРА ДНЕПРА
Узкие рукава – протоки Днепра (ветки по Д. Яворницкому [4, с. 178]) иногда воспринимаются как реки, впадающие в основное русло реки [5, с. 82]. Отчасти это обусловлено тем, что рукава на старых картах обозначены с буквой р, например, р. Коноплянка. С другой стороны на современных картах рукава с утраченным верховьем воспринимаются как короткие речки.
В окрестностях Романково Д. Яворницкий отметил два правобережных рукав Прогной – против села Аулов и ветка Осигноватая, (точнее будет Осиноватая) - против селения Романково и один левобережный рукав – Паньковку между островами Матвеевым и Фурсиным [4, с. 178]. В другой работе [6, с. 37] историк писал: "В старину против острова Романкова с провой стороны впадало в Днепр речище Медвежье, по над которым вверх тянулся огромный лес".
При изучении топографических карт издания XIX и XX веков ветки (рукава) Днепра Прогной и Осиноватая не обнаружены. Что касается рукава Паньковки, то он отмечен практически на всех картах.
Из рассмотрения рукописной карты Г. Кузнецова, помещенной в научно–популярном издании Н. Булановой [7] (рис.2 ) видна длинная цепь озер, протянувшаяся от Верхнего Романкова (Аулов) до Нижнего.
Рис.2 –Дугообразная вереница озер-стариц и заливов у коренного правого берега Днепра на карте уроженца Романково Г. Кузнецова. Рисунок 2009 года из научно-популярного издания Н. Булановой [7]
Вполне очевидно, что указанная на рисунке цепь озер и заливов представляет собой деградированный древний рукав Днепра – речище Медвежье. Деградация речных рукавов происходит как правило по схеме: обмеление и занос верховья > образование озер сначала в верховье, затем по длине рукава > заболачивание озер > по мере накопления органики> исчезновение болот. Приведенная схема вполне применима к речищу Медвежьему. Верховье этого рукава было заболоченным (вероятно ветка Прогной в районе Аулов), в средней части сохранились крупные озера–старицы Аульский и Романковский Глущцы, а низовье представляло собой речной залив, устье которого уцелело после строительства ГЭС.
Можно лишь предполагать, что речище Старица на карте Г. Кузнецова (см. рис. 2), отделявщей остров Самосеев от правого берега, и существовало в прошлом под названием ветка Осиноватая, тем более остров был облеснен и обилие влаголюбивой осины могло быть определяющим в выборе гидронима.
Представляется вероятным, что Д. Яворницкий, не изучал романковские озера по причине удаленности последних от основного русла Днепра, со временем менялись названия озер ушедших под толщу вод рукотворного моря. И тем не менее благодаря историкам и краеведам из нашего информационного пространства не исчезли колоритные гидронимы правобережья из минувшего века: Холодное озеро, Кирилова займа, Бабин ров, Муховатка, Дурная Яма, Первый Брод, Кондарка и другие [5].
Достаточно отметить, что в упомянутом топонимическом словаре [5] проведена краткая характеристика одиннадцати озер романковских плавней. Мелких озер, особенно после больших разливов Днепра, было намного больше.
Цепь левобережных озер продолговатой формы (Беркут, Ткачево Резаковатое и залив Кривец (рис. 3) а также вереница островов Романов-Москалев, Шелюговатый, Голый и Кривец [3], распложенных параллельно основному руслу, указывает на существование в далеком прошлом узкого левобережного рукава Днепра. Нижняя часть этого рукава под названием Кривец сохранилась до настоящего времени. Верховье сохранившейся части рукава упирается в плотину – это популярный среди каменских рыболовов залив Калоша.
Рис.3 Цепь левобережных озер напротив Романково (а), островные озера в районе Романова Кургана (б) на трехверстовой карте Российской империи 1888 года. Фрагменты квадрата 26-13.
Кроме материковых озер крупные водоемы имелись на островах в окрестностях Романково. Это озера – островной группы Фурсина -_Ореховатое, Линево, Раково, Рассоховатое, Рудниково и Скрепайка. На острове Москалеве также было два достаточно крупных озера Ореховатое у правого островного берега и Раково – у левого (рис. 3,б).
Утраченные в результате строительства ГЕС плавневые озера окрестностей Романково являлись не только украшением ландшафта и рыбацкими угодьями, но и выполняли функцию естественного рыбозавода, своего рода яслей для рыбьей мелочи. При весеннем разливе в озера с богатой растительностью заходила нерестовая рыба. После нереста в теплой воде озер, богатый планктоном успешно развивалась рыбья молодь. При очередном весеннем разливе окрепшая рыбья мелочь уходила в русло, пополняя запасы речной ихтнофауны.
В настоящие время на правом берегу в районе нефтебазы сохранилось одно небольшое озеро, еще несколько таких же сохранилось в бывших Куриловских плавнях левобережья. К сожалению это лишь незначительная часть былого озерного разнообразия романковского края. Хоть правобережное озеро находится в промышленной зоне, тем не менее территория вокруг водоема нуждается в очистке и рекульвитации, поскольку находится у автодороги с оживленным движением транспорта.
О ГИДРОГРАФИЧЕСКОЙ ОШИБКЕ РИЧЧИ ЗАНОНИ
Уже не одно поколение историков с интересом рассматривает карту топографической сьемки (рис. 4), на которой в исторической местности Романково показана старая казацкая Сечь. Материал для карты в небезопасных условиях пограничья был собран итальянским инженером картографом Риччи Занони во второй половине XVIII века по заказу польского и турецкого правительств для точного установления пограничных владений Польши и Турции.
Рис.4 "Мегаостров" на Днепре с островными Романковым и ретраншементами. Фрагмент карты Риччи Занони "Od Riiowa az do Samary" 1767 года, квадрат 20.
Даже при беглом рассмотрении карты обращает на себя внимание огромный остров между правобережным основным руслом Днепра и левобережным рукавом – назовем его рукавом Занони. На острове показаны три ретраншемента и село Романково (Romanskoe). Анализ карты в окрестностях мегаострова показывает соответствие (с небольшими отклонениями) новым и более точным картам. Так, например, выше по течению на левом берегу показаны устье Ворсклы с Переволочной, ниже Ворсклы - устье Орели с Борисо–Глебской крепостью. На правом берегу между речками Домоткань и Самоткань показано поселение Пушкаревка. Ниже мегаострова достаточно точно указаны левобережные река Самара с Новобогородицкой крепостью и правобережный приток Днепра – Сура.
Анализ "аномального" участка карты Занони указывает на два географических объекта, которые картограф принял за исток и устье несуществующего рукава. Сопоставив карты 1767 и 1890 годов издания, видно, что верховьем длинного рукава Занони считал достаточно широкий короткий рукав между островной группой острова Фурсина (см. рис. 3). За низовье этого длинного рукава Занони принял устье левобережной речки Проточи (Протовчи), впадавшей в Днепр в районе Сугаковских хуторов выше поселения Новый Кодак (рис.5). Само русло Проточи - Протовчи картограф ошибочно принял в качестве днепровского рукава. Необходимо отметить, что в силу физических условий, создавшихся после древнего катаклизма [8] левобережный рукав Днепра не мог существовать ни до экспедиции Занони, ни за тисячи лет до нее.
Рис.5 Устье протоки Спорной – место впадения реки Проточи (Протовчи) принятое Р. Занони за устье левобережного рукава Днепра. Трехверстовая карте Российской империи 1888 года. Фрагменты квадрата 26-13.
По достаточно аргументированному мнению украинского географа В. Пазинича [9] катаклизм был связан с прорывом Мозырьской конечной морены и сбросом воды с остатков Полесского послеледникового озера 11-12 тыс. лет т. н. В результате мощный селевой поток прошел по всей долине Днепра, оставив крупные отложения горных пород. Одной из крупнейших на Днепре является селевая насыпь из песка и глины шириной до 10-12км и протяженностью от левобережных Шульговки до Николаевки, разделившая долины Днера и бывшей реки Протовчи. Как отмечал В. Пазинич [8, c.241] только между Каменским и Днепром долина Проточи сливается с долиной Днепра.
Селение на мегаострове – левобережную Куриловку Занони принял за поселение Romanskoe, а само правобережное Романково картограф попросту не заметил, что вполне объяснимо, поскольку населенный пункт находился за плавнями и пойменным лесом в стороне от основного русла.
ВЫВОДЫ
1. Основной материальной предпосылкой возникновения оборонного сооружения у Романова Кургана в XVII века и поселения Романково в XVII-м явилось существование группы обширных островных право- и левобережных плавней – зоны гарантированных природой земледелия и животноводства.
2. Анализ гидрографических объектов в акватории Днепра близ поселения Романково - Аулы не позволил документально установить местонахождение затопленных водохранилищем рукавов Днепра Прогной (Аулы) и Осиноватой (Романково). Предположительно рукавом Осиноватая могло быть затопленное речище (временами залив) с гидронимом Старица. В то же время локализация рукава Паньковка, огибающего остров Фурсин слева от судоходного русла, установлена.
3. Предположение Д. Яворницкого о существовании древнего меандра Днепра - речища Медвежьего не лишено оснований, на что указывает характерное дугообразное размещение водоемов различной степени деградации от залива до озер и болот. Также с большой степенью вероятности можно утверждать о существовании в далеком прошлом левобережного рукава Днепра напротив Аулов и Романково под условным названием Кривец. Подтверждением этому предположению служат картографические данные о специфическом расположении рукава между островом Романовым-Москалевым и левым берегом, а также данные о размещении левобережных озер ниже острова и сохранившегося рукава Кривец.
4. В результате строительства Среднеднепровской ГЭС почти все озера в окрестностях поселения Романково являются физически утраченными географическими объектами, что нанесло ощутимый урон как устоявшемуся ландшафту речной долины, так и воспроизводству ихтнофауны.
5. Изображение мегаострова на карте Риччи Занони в регионе поселения Романково является серьезной картографической ошибкой. Сущность этой ошибки состоит в этом, что картограф посчитал островом междуречье Днепра и притока Протовчи. Не исследуя предполагаемый рукав (в условиях пограничной реки это было опасно), Р. Занони принял исток рукава Паньковки в качестве истока воображаемого рукава, а устье Протовчи в качестве его устья. Вследствие древнего катаклизма, а именно сброса остатков послеледникового Полесского озера 11-12 тыс. лет т.н. миллионы тонн селевой горной массы были выброшены в русло Днепра. Часть этой массы – насыпь, осевшая напротив Романково и его окрестностях, сделала невозможным естественное образование глубоко врезанного в сушу левобережного рукава.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
Автор Крячко Геннадий Юрьевич – кандидат технических наук, доцент кафедры металлургии черных металлов ДГТУ (Каменское)
Наверное у Острова есть имя. Но по другому, кроме как "Остров", его никто не называл. Я бы дал ему имя "Остров-Рай". Или остров Свободы, но это советское клише прочно закрепилось за Кубой и могла возникнуть путаница.
Катер только подплывал к Острову, а атмосфера праздника уже заполняла душу. Еще на палубе снять обувь, спуститься по шаткому трапу, ступить на влажный днепровский песок и идти по кромке берега, оставляя следы босых ног; затем подняться выше на тропинку, прокаленную солнцем, хождение по которой сродни танцу идейцев, вышедших на тропу войны, с подпрыгиванием и воинственным вскрикиванием и блаженно время от времени сворачивать с тропинки на траву, охлаждающую обожженные ступни...
Это счастье. Молодость,здоровье и ощущение бесконечности жизни (я помню, как подсчитывал, сколько мне будет в нереально далеком двухтысячном году; я буду почти старик; мне будет 47 лет!). Я пишу о времени середины 60-х - начале 70-х. Остров был усеян турбазами. Феномен отдыха на турбазе ждет еще своего бытописателя. Это место отдыха не было туристической базой - к туризму турбаза отношения не имела. Это не был Дом отдыха - отдых тут никто не организовывал. Это не было даже Базой отдыха. Во-первых, с базой у советских людей больше ассоциировалось слово овощная или военная, а во-вторых, База отдыха была всё же была нижней ступенькой Дома отдыха. Грамматически "турбаза" не было сложным словом, хотя формально оно и попадало под такое определение. Это был советский неологизм, отражающий не дорогой, демократичный и идеологически не управляемый вид отдыха - ТУРБАЗА.
Все городские предприятия, а на крупных, таких как Дзержинка, и отдельные цеха, располагали на Острове своей турбазой (были, правда, турбазы в Кривце и некоторых других местах, но всё же большинство было на Острове). Если мы ехали семьей, то на турбазу ЦРПС (цех ремонта прокатных станов), где работал мой отец. Если собирались родственники, то ехали на турбазу "Днепродомнаремонта", где работал мой дядя. Строения на Острове отличались разообразием. Доморощенные цеховые архитекторы планировали сооружения из материалов, которыми располагал цех или доставал цеховой комитет. Поэтому у некоторых это были капитальные каменные домики, у некоторых деревянные, а у многих это были просто палатки, когда брезент натягивался на железный каркас. Мне последние нравились больше - меньше походило на дом, а еще на пол там стелили сухую траву, и под запах сена спалось крепко и безмятежно.
Как правило,на турбазу ездили с ночёвкой, на день-два или дольше (для однодневного отдыха был Кривец или городская коса в районе порта). Путевку на турбазу брали в цеховом комитете за символическую цену или бесплатно. Заведовали турбазой обычно бывшие цеховые рабочие, вышедшие на пенсию. Зав. турбазой был и сторожем, и кладовщиком (постели, кастрюли, печки и прочий не хитрый скарб), и лодочником, и третейским судьей, и блюстителем нравов. Все эти Петровичи, Иванычи, Михалычи были замечательными людьми, уважаемыми цеховым начальством и имевших непререкаемый авторитет у отдыхающих.
... Топаешь к своей турбазе через гул веселья: через играющих в бадминтон, строгающих салаты, малышню, бегающую голышом, дородных мамаш, девушек, стоя отдающихся солнцу или лежащими навзничь на раскладушках; через стучащих костями доминошников, футболистов, гоняющих детский резиновый мячик, разнополые пары волейболистов (это был хороший способ знакомиться - через волейбольный мяч), обгоревших сверху мужиков за столами, непрерывно закусывающих (понятно и выпивающих. Но выпивка терялась в море закуски; кстати, это, а также возможность упасть в холодную воду, остудить обожженную кожу и протрезветь вело к тому, что пьяных почти не было)...
Добраться до своего места и, оставив взрослых разбираться с бытом, мчаться на пляж. Бултыхнуться в речку, плескаться до озноба, выйти на берег стуча зубами от холода, припасть всем телом к горячему песку, широкими жестами загрести его себе под грудь и блаженствовать под солнечными лучами, пока они не жгут, а только сушат влажную кожу и заполняют каждую клеточку живительным теплом...
В последнее школьное лето я не поехал в пионерлагерь. Формально пионерский возраст закончился, и не смотря на мои уговоры, отец, человек принципов, идти в профком просить путёвку отказался. Вот тогда, раз уж я такой взрослый, возникла идея отдыха на турбазе с другом. С Юркой Дубовым мы были не разлей вода, учились в одном классе и сидели за одной партой. После восьмого класса Юрка поступил в техникум и детской дружбе пришел конец. Мужская дружба уже не была столь интенсивной и тот отдых на турбазе был нашим последним экстримом (сколько его было до того, требует отдельного рассказа). В еде мы были не прихотливы, да и что могли нам дать с собой родители? Рыбные консервы, хлеб, огурцы-помидоры, лук и постное масло для салатов, бутылка которого так и осталась не распечатанной.
На турбазе был теннисный стол и всё необходимое для игры. Я увлекался настольным теннисом и часто ходил в городской парк играть - только там были настоящие теннисные столы и выдавали на прокат ракетки. И вдруг тут, на турбазе, у меня стала получаться виртуозная защита. Я стал непробиваем, гасил удары любой силы, вытаскивал невероятные отскоки, исключая разве "колы". Я понял выражение "опьянение победой" - хотелось побеждать еще и еще и играть только с сильными, уверенных в себе в начале и сникающих в конце. Что за вдохновение снизошло на меня в то лето - не знаю, но больше таких победных серий в жизни у меня не было. "Высадить" меня не могли и я сам решал, когда оставить игру. На турбазе отдыхал Юркин знакомый по техникуму, толстый, но подвижный парень, постоянно употреблявший в разговоре к месту и не к месту фразу-паразит: "Когда я возил золото из Кривого Рога в Калифорнию", над которой мы смеялись, потом не смеялись, а потом сами подхватили ее как вирус. У него была сложная подача, но перестав побеждать, он потерял вкус к игре, компенсировав поражение победой на любовном фронте. Дочь сторожа, не красавица, коротко стриженная, покрытая темно-коричневым загаром, кроме раздельного купальника не имеющая другой одежды и передвигающаяся не спортивным полубегом, влюбилась в Юркиного знакомого. Он был просто ловелас, а у нее, наверное, это было впервые и она по наивности гордо демонстрировала сине-черные пятна на шее - засосы, следы ночных посиделок (а может полежалок -свечку не держали).
Возвращение отдыхающих на турбазах Кривца домой
Вечера проводили на берегу, в пришвартованных лодках, с парнями и девушками, которых не было видно днем. Рассказывали анекдоты, стеснялись, флиртовали, отбивались от комаров, стараясь прихлопнуть кровососа на теле какой-нибудь девчонки, нащупывая (в переносном, а иногда в прямом смысле) путь к сближению с загадочными существами противоположного пола. Однажды днем, выпросив у сторожа лодку и одно короткое весло я, Юра и еще один парень погребли в "открытый океан", держа курс на о. Зелёный. Доплыв до мелководья, мы с Юрой спрыгнули с лодки и побрели к острову, а парень грёб за нами. Не помню по какой причине, пока плыли, ссорились с этим парнем и когда мы выбрались на берег и оглянулись - лодки за спиной не было, а ее контур в отдалении уменьшался в размере. Это была месть. Остров Зеленый не даром носил такое название. В то время он был весь покрыт непроходимым лесом, буреломом, на нем не было никаких строений и вообще следов человеческой цивилизации; свободной от зелени была только неширокая кромка песка береговой линии. Что было делать? Снять плавки - это всё, что у нас было - и размахивать ими в надежде, что проплывающие в далеке заметят двух голых дикарей? Представив такой позор, мы побрели вдоль берега, держа в голове наткнуться на что-то подходящее для плота. В итоге мы поняли, что выход один - определить, где самое узкое место между островом и Кривцом и добираться туда вплавь. Пловцы мы были так себе, трусили, но хорохорились друг перед другом. Наступал вечер. Комары, обрадовавшись неожиданному подарку в виде двух обнаженных тел, собирались на пир, предвкушая как насосутся от пуза. Комариная туча сгущалась. Мы поплыли. Достигнув берега, пошли в сторону турбаз, подбадривая себя планами страшной мести этому придурку. Была уж совсем темень, когда мы упросили владельца какой-то моторки перевести нас на Остров... В следующий вечер было очередное заседание "лодочного клуба" и тот парень тоже пришёл. Но мы его не замечали. Всё закончилось хорошо, злость прошла, а без злости какая драка...
Михаил Либенсон
После нескольких лет отсутствия, женившись, я вернулся в город. Отдых наш приобрел "солидность": Сочи, Кавказ, Крым... Крым, Кавказ, Сочи. А Остров... Где-то есть. Остров. Тихий как сон. Он так и остался для меня ОСТРОВОМ-РАЕМ, с которого я изгнан навсегда.
"Тихо кассирша ответит: "Билетов нет. Билетов нет".
Автор Михаил Либенсон (Израиль).
